Директор Института онкоэндокринологии, д.м.н. Павел Олегович Румянцев: «Будущее за персонализированной медициной»

Гостем БФУ им. И. Канта стал известный российский онколог, радиолог и эндокринолог, доктор медицинских наук, заместитель директора ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр эндокринологии», директор Института онкоэндокринологии, д.м.н. Павел Олегович Румянцев. В интервью kantiana.ru он рассказал, как снизить риск развития рака, в какой ягоде больше всего йода и почему будущее за персонализированной медициной.

- Павел Олегович, складывается впечатление, что в последние десятилетия онкологические заболевания и, в частности, рак щитовидной железы, стали встречаться чаще. Так ли это?

- Я бы не сказал. Дело в том, что скрининг сейчас вышел на новый уровень, выявляемость, в том числе и на ранних стадиях болезни, значительно повысилась, поэтому может сложиться впечатление, что имеется истинное увеличение заболеваемости раком щитовидной железы. На самом деле, значимого увеличения заболеваемости не наблюдается. В РФ болеет примерно один процент населения страны, в США – 3%, там выявляемость еще выше. Онкологи больше ориентируются на показатели смертности в динамике, а они за последние десять лет серьезно не поднялись.

С другой стороны, иногда случаются всплески индуцированной заболеваемости. Например, после аварии на Чернобыльской АЭС в загрязненных радиацией зонах резко увеличилась заболеваемость раком щитовидной железы среди облученных детей и подростков. Слава богу, мы это пережили, но, к сожалению, продолжают болеть те, кто облучился в детском и подростковом возрасте. В Брянской области до сих пор рак щитовидной железы встречается в 6-7 раз чаще, чем в среднем по России. Но со временем и там все придет к общепопуляционной норме, когда «реализуются» радиационно-индуцированные раки.

Достаточно высока заболеваемость раком щитовидной железы, например, в Алтайском крае. Мы начали выяснять причину и оказалось, что там много высокогорных районов, где повышен природный радиационный фон.

Большое количество заболевших - в Санкт-Петербурге. Но это, скорее всего, связано с активной выявляемостью. Москва - в середнячках. Калининград, кстати, тоже. Здесь уровень заболеваемости на уровне среднероссийского. Или даже немного ниже. Чернобыльская авария на ваш регион в этом плане не повлияла, потому что когда она произошла, сложилась благоприятная для области роза ветров.
- Какие еще факторы, кроме радиационного, влияют на щитовидную железу?

- В первую очередь - это йодная недостаточность. В России, к сожалению, до сих пор не принят закон о тотальной йодной профилактике, поэтому дефицита йода наблюдается во многих регионах, в том числе и в Калининградской области. Я настоятельно рекомендую использовать только йодированную соль.

Она сегодня совсем не такая, как была несколько десятилетий назад. Йод из неё не выветривается, она не имеет запаха, поэтому её можно использовать при заготовке солений.

К слову, в большинстве регионов России, в том числе и в Калининградской области, мало солнечных дней, и это значит, что многим людям не хватает витамина Д. Это приводит к остеопорозу, к ухудшению качества волос, ногтей, кожи. Мы, конечно, пытаемся ездить на юг и загорать на год вперед, но интенсивная инсоляция повышает риски заболеть раком кожи. Все должно быть в меру. А для того, чтобы восполнить нехватку витамина Д, нужно покупать продукты, которые им обогащены. Их можно найти в магазинах, но общегосударственной программы, которая обязывала бы производителей добавлять этот витамин, например, в молоко, у нас тоже нет.

Если говорить о таком виде рака, как рак молочной железы, то его развитию могут способствовать поздние роды и (особенно в том случае, когда женщина, родив, не кормит ребёнка грудью), злоупотребление искусственным загаром. Женщинам репродуктивного возраста я бы вообще не рекомендовал посещать солярии. Да и с естественным загаром нам, жителям северной страны, тоже нужно быть аккуратнее. Наиболее безопасный естественный загар до 11 утра и после 17 вечера.
- Как влияют на распространение рака щитовидной железы гастрономические привычки населения?

- Очень много зависит от питания. Правильный рацион может значительно снизить риски. Японцы употребляют в основном морепродукты, поэтому заболеваемость раком щитовидной железы у них традиционно низка. А у нас даже в приморских регионах культура употребления морепродуктов развита слабо. Превалируют мясо, субпродукты. Сейчас еще много и фастфуда, где используются красители и консерванты, которые являются потенциальными канцерогенами, то есть веществами, которые провоцируют рак. И не только щитовидной железы.
Я рекомендую чаще употреблять богатую йодом морскую рыбу и морепродукты. Гребешки, например, мидии. Очень полезна ламинария. А еще знаете, где много йода? В клюкве! На сайте нашего института есть раздел «Лечебное питание в онкологии». Мы его постоянно обновляем, выкладываем интересные материалы.

- Но ведь существует и генетическая предрасположенность к онкологическим заболеваниям?

- Совершенно верно. Но, что касается щитовидной железы, генетическая предрасположенность прослеживается только в одной форме рака - медуллярной. Но как бы то ни было, если в семье было, как минимум, два случая рака щитовидной железы, можно говорить о предрасположенности.

Вообще, такие вещи - болел ли кто-то из близких родственников раком или нет - знать очень полезно. Это касается не только рака щитовидной железы, но и рака молочной железы, печени, кишечника и так далее.

Если генетический бэкграунд плохой, то надо уделить особое внимание профилактике. Здоровый образ жизни, правильное питание помогут избежать неблагоприятного сценария развития событий. Хотя полной предопределенности здесь, конечно, нет.
- Какие методы лечения онкологических заболеваний вы считаете наиболее перспективными?

- Будущее, вне всякий сомнений, за персонализированной медициной, за индивидуальным подходом. Лекарства нужно назначать, учитывая особенности пациента, поскольку обычный препарат может вызвать разного рода осложнения у конкретного человека.
Можно сделать анализ ДНК, чтобы иметь четкое представление о своих сильных и слабых сторонах, но это пока довольно дорого.
Поэтому можно просто, как я уже сказал, внимательней изучить историю болезней своих ближайших родственников. Мы состоим из генов своих родителей, очень многое обусловлено наследственностью.

Знаете, в мире в последние годы набирают популярность семейные врачи, которые имеют возможность собрать бесценную информацию, должным образом её проанализировать и сделать вывод. Я параллельно занимаюсь медицинской генетикой и всегда интересуюсь у пациентов, какие заболевания были в семье, от чего умерли мама и папа? На лекциях я часто в качестве эпиграфа говорю о том, что не столь важно открыть новые земли, гораздо важнее по-новому посмотреть на уже известные. Мы иногда пропускаем то, что лежит у нас под ногами. Поэтому главное, на мой взгляд, правильно организовать медицинское обслуживание населения.

- Каковы перспективы сотрудничества Национального медицинского исследовательского центра эндокринологии и БФУ им. И. Канта?

- Я приехал сюда для того, чтобы прочитать лекции и наладить научно-методические коммуникации с местным биомедицинским сообществом. И Национальный медицинский исследовательский центр эндокринологии, который я представляю, и меня лично БФУ им. И. Канта интересует как партнер и как площадка для сотрудничества. У вас в университете очень дружелюбное, очень открытое сообщество специалистов разных направлений: медиков, биологов, физиков. И это очень важно, поскольку по-настоящему прорывные открытия происходят сейчас на стыке наук. Здесь, в Калининграде, используются новейшие технологии, здесь отличные предпосылки по части трансляционной медицины. Кроме того, у вас в силу удобного географического положения налажены тесные связи с зарубежными партнёрами. Мне все это очень импонирует, и я уверен, что мы смогли бы наладить плодотворное междисциплинарное взаимодействие по разным направлениями.

А это, прежде всего, биобанкинг, биоинформатика, тераностика, молекулярная визуализация, онкогеномика, персонализированная медицина.
Я уверен, что в этих областях Калининград может стать регионом, на который будут равняться другие субъекты Российской Федерации. Все необходимые условия для этого есть.

Что касается меня лично, то я бы хотел поучаствовать в создании интеграционного биобанка, помочь сделать БФУ им. И. Канта образцово-показательных вузом в области прикладной персонализированной медицины.

Вслед за мной в Калининград планируется приезд директора нашего Центра Академика РАН Марины Владимировны Шестаковой и зам. директора Академика РАН Галины Афанасьевна Мельниченко, которые подпишут с БФУ им. И. Канта договор о сотрудничестве с нашим Национальным Центром.